История и сама по себе была захватывающей, а Лашане было не занимать таланта рассказчика. Киртиан прямо-таки видел и группку перепуганных детей, и промокшего до нитки несчастного Валина, и не менее несчастного Меро. Лашана описала странных чудовищ, с которыми им довелось столкнуться, и кое-что в этих описаниях показалось Киртиану смутно знакомым.

— Кажется, мы чуть не натолкнулись на одну такую невидимую тварь, — задумчиво заметил Ноэт и рассказал, как они оказались между этой тварью и стадом единорогов и как Киртиан нашел выход из положения.

Лашана лишь восхищенно покачала головой, а Линдер заметил:

— Вот потому-то командир — он, а не кто-то из нас.

— Да, по описанию и вправду очень похоже на такую тварь. А чем дальше вы будете углубляться в холмы — не волнуйтесь, завтра мы вас проводим, — тем больше всяких тварей будет появляться, и тем страннее они будут. Кстати, а вдруг эти ваши Врата не до конца закрылись? Я слыхала от Шейрены и Лоррина, что ваши Предки явились сюда из довольно паскудного мира...

И Лашана задумчиво уставилась на Киртиана.

Киртиан кивнул.

— Если Врата не полностью закрыты, то да, всякие твари могут просачиваться через них, когда те за счет остаточных сил на мгновение приоткрываются. И это могут быть очень неприятные твари.

— И место, где их окажется больше всего... — кинула Лашана пробный шар.

— Будет, конечно же, именно тем местом, где находятся Врата.

Киртиан вновь почувствовал душевный подъем — впрочем, тут же сменившийся беспокойством.

— Но тогда все это становится еще более скверным! Ребята, я не могу втягивать вас в такую опасную затею — тем более что отец наверняка... наверняка мертв...

Ну, вот. Он сам это сказал. И слов не воротишь.

— ...а потому это, в общем-то, касается лишь меня одного...

— Чушь собачья! Я, конечно, извиняюсь, мой лорд, но это чушь! — не выдержал Линдер. — Если бы не ваш отец, а до него — ваш дед и прадед, мы бы никогда не изведали свободы! Так что это всех нас касается!

— А у нас есть способы управиться с большинством этих тварей — или ускользнуть от них, — добавила Лашана. — Вы же знаете, мы оба владеем магией, и моя достаточно сильно отличается от вашей, но именно поэтому они хорошо дополняют друг друга. И я с радостью помогу вам.

— Значит, решено, — подытожил Шалван, и остальные парни закивали.

А Киртиана вновь захлестнули чувства: гордость, благодарность и чуточку — смущение. Но главное, он знал, что может рассчитывать на этих людей в любой ситуации, равно как и они могут рассчитывать на него, и это знание согревало ему душу. А еще его грело то, что он нежданно-негаданно обрел друга и товарища в этой женщине по имени Проклятие Эльфов, хоть она и оказалась совершенно не такой, как представлял себе Киртиан.

— Так, значит, утром?.. — вопросительно произнес Киртиан.

Лашана рассмеялась и встала.

— Утром ждите меня и еще одного моего друга, — пообещала она. — А до тех пор спите спокойно. И не тревожьтесь — вас охраняют. Так что приятных вам сновидений.

И с этими словами она шагнула во тьму.

И снова умудрилась не задеть колокольчиков.

— Мой лорд, — произнес Шалван, глядя вслед с неприкрытым восхищением, — извиняюсь на слове, но до чего же превосходная женщина! Не в моем вкусе, — поспешно добавил он, — но все-таки превосходная!

— Это верно, — согласился Киртиан. — Хотя и не в моем тоже. Но я надеюсь, что она найдет мужчину, который будет ее достоин и даст ей то, чего она желает! Хотя я понятия не имею, чего может желать Проклятие Эльфов!

И они рассмеялись и с этим настроением разошлись по палаткам, зная, что утром их ожидает новое, необычайное и совершенно неожиданное приключение.

 Глава 28

Триана, мрачно стиснув зубы, расхаживала взад-вперед по пятнам солнечного света, льющегося сквозь окна террасы, традиционной части покоев леди. Впрочем, здесь Триана появлялась редко. К чему утруждать себя глупыми условностями, когда она — хозяйка поместья?

Похоже, ей все-таки придется покинуть свои владения ради непродолжительного, но чрезвычайно утомительного путешествия. А в списке того, что Триана избегала, подобные путешествия занимали первую, почетную строчку. Она не любила находиться под открытым небом, не переносила походной жизни, лишенной привычного комфорта, и просто-таки ненавидела дождь, сырость и холод. И вот теперь она намеревалась обречь себя на эти лишения, ибо ее затея требовала строжайшей тайны.

Юбка с шуршанием обвилась вокруг ног Трианы. Триане был омерзителен собственный замысел. Но она не могла положиться на Аэлмаркина. Триана не верила, что он лучше ее сумел бы выследить кого-то в глухих дебрях. А кроме того, она была уверена, что Аэлмаркин постарается оставить все, что только разузнает, при себе. Ей пока что не удалось совратить этого его нудного кузена — хорошо, что она не стала назначать четкие сроки их пари! — но от непрерывных успехов Киртиана Аэлмаркин впал в беспокойство. Не то чтобы Триану волновал возможный проигрыш. Подумаешь, экая трудность — обучить для Аэлмаркина одну рабыню! Но вся эта ситуация стала для нее и вызовом, и навязчивой идеей. Она не допустит, чтобы ее победили — только не в этом, не сейчас, когда между нею и поражением стоит лишь ее ловкость и ум. На этот раз она не станет полагаться ни на кого.

Триане хватило непродолжительного телесонового разговора с лордом Киндретом, чтобы выяснить, что стряслось с Киртианом и куда он отправился — отправился в открытую. И в этом был ключ. Возможно, Киртиан напыщен, возможно, он невыносимо скучен, — но после того, как он наголову разгромил молодых лордов, уже никто не рискнул бы назвать его глупцом.

Триана развернулась, нетерпеливо пнув собственный подол. Нет, он отнюдь не глуп. А из того, что он скучен, совершенно не следует, что он не может держать что-то при себе.

Когда лорд Киндрет в краткой беседе подтвердил, что Киртиан замыслил новую экспедицию — по повелению Совета, — у Трианы возникла собственная версия происходящего. С чего это вдруг, спрашивается, Киртиан заинтересовался тамошними пещерами еще до того, как пришло сообщение об этой второй группе волшебников? А он ими интересовался — Триана это знала, поскольку слыхала о кое-каких его расспросах и о том, какие карты и книги он разыскивал. И занялся он этим еще до того, как в поместье лорда Чейнара объявились те два ополоумевших пленника.

Все это выглядело достаточно бессмысленно, но лишь до того момента, как Триана снова заявилась к Мот, решив выяснить, чем же он там занимался, и перекопала те самые книги, которые просматривал Киртиан. Два раба, помогавшие ему, не посмели и пикнуть; они послушно притащили Триане все нужные тома.

Теперь она знала. И, вероятно, она, как никто из эльфийских лордов, способна была понять тайные движущие мотивы Киртиана. Ибо в ее семействе сохранились собственные предания, касающиеся Перехода, и дневники, которые Триана иногда лениво листала — так, от скуки. Теперь она совместила внезапное увлечение Киртиана дневниками из библиотеки Мот и навязчивую идею его отца, всю жизнь разыскивавшего Врата, и все поняла: Киртиан надеялся наконец-то отыскать следы отца.

Но мало того, что лорд Киртиан сделался вдруг важным лицом, военным вождем великих лордов: предположительно, где-то у места Перехода осталось оружие, брошенное за ненадобностью. С этим оружием лорду Киртиану уже не нужна будет армия, чтобы диктовать свою волю великим лордам. С этим оружием он сам может стать великим лордом. А быть может, и чем-то большим. Быть может, первым королем? ' Быть может. За вялой внешностью может скрываться немалое честолюбие.

Если только в это дело не вмешается кто-то другой. Тот, кто мог бы сообщить нужные сведения... ну, скажем, лорду Киндрету.

Или тот, кто смог бы воспользоваться этими сведениями в собственных интересах.

Триана всегда составляла планы с таким расчетом, чтобы их можно было быстро изменить, если понадобится. Вот потому-то сейчас ее слуги собирали нужное снаряжение, с которым ей и двум рабам, охотникам и следопытам, предстояло пройти через ближайший портал, дабы отправиться в трижды проклятый, насквозь промокший лес, граничащий с поместьем лорда Чейнара.